Опять перешли на «вы». Глава 19. Глеб. -Когда ты уезжаешь? – негромко спросил…

Опять перешли на «вы»
Глава 19
Глеб
-Когда ты уезжаешь? – негромко спросил Паша, который ассистировал мне на операции.
-В субботу. Воскресенье там побуду, а конференция с понедельника. Она вообще три дня, но я только на два останусь и скорее домой. А то представляю, сколько здесь дел накопится без меня, — внимательно ушивая сосуд, проговорил я в ответ.
-Понял. Я тогда в понедельник схожу за тебя на врачебную комиссию, там любого хирурга нужно.
-Да, спасибо. Если не затруднит.
-А завтра можно раньше уехать? Мы Аню к окулисту записали, надо ее отвезти, — проговорил Паша про свою младшую дочь, бросил на меня быстрый взгляд и тут же возвратился к операционной ране.
-Можно, завтра ведь пятница, может, дел меньше будет. А что у нее?
-Думаю, зрение еще сильнее снизилось с последнего визита. У меня у Лены же близорукость минус 6, вот и моей Анне Павловне видимо передалось, в три года рано конечно проявляется, но что делать.
-В три года дети такие милые, — я слабо улыбнулся, вспомнив о Соне.
-Да даже слишком! Я ни в чем не могу ей отказать.
-Павел Иванович показывал нам фотографии, ваши дочки очаровательны, — подала голос немолодая, но очень опытная и добродушная операционная медсестра.
-Да, Галина Петровна, я тоже видел. Как Павел Иванович один в женском царстве, — проговорил я, вспомнив фотографии Паши с фотосесии с его женой и тремя дочками.
-А пусть и в женском, что такого, зато одна красота вокруг! Вы то, Глеб Валерьевич, когда уже решитесь? – тоном учительницы, которая отчитывает школьника за проделки, произнесла медсестра.
-О, я то? Куда мне до семьи, — смутился я. Хорошо, что медицинская маска закрывала все мое лицо, и никто не заметил моих покрасневших щек.
-Ну что вы наговариваете на себя. Я вам помогу. Девочки сказали в отделении эндоскопии новый доктор – молодая девочка, хотите я все узнаю, замужем или нет? – не сдавалась медсестра.
-Галина Петровна, не нужно, наш Глеб Валерьевич сам о себе позаботится, — прищурившись, Паша посмотрел на меня так, как будто что-то знает. А что он может знать, если я сам ни черта не понимаю в происходящем?!
Мы закончили операцию в тишине, и я первый вышел из операционной. На телефон пришло напоминание о предстоящей консультации с пациентом. Я выпил кофе в буфете и направился в консультативный кабинет поликлиники.
В дверь постучались, и вошла беременная девушка. Я сразу подумал, что где-то видел ее, но никак не мог вспомнить, где именно.
-Здравствуйте, Глеб Валерьевич.
Ее средней длины темно-медные волосы были заплетены в низкий хвост, большие светло-зеленые глаза с интересом рассматривали меня, лицо и руки были покрыты веснушками. Она была одета в белую футболку, а джинсовый комбинезон, обтягивающий ее беременный живот, придавал ей какую-то очаровательную невинность. Я поздоровался и пригласил ее присесть.
-Полина Дмитриевна, что вас беспокоит? – обратился я, прочитав ее имя с медицинской карты, с которой она пришла.
-У меня вот, вена на ноге набухла, — проговорила она и начала заворачивать джинсовую штанину. Я пригласил ее лечь на кушетку, что бы лучше осмотреть и задал несколько стандартных вопросов. Никакой патологии я не выявил, не считая чуть увеличенной на протяжении 5 см. вены на голени.
-Да, у вас здесь немного варикозно расширена вена, но это в вашем положении нормально. Беременность первая? – спросил я, не понимая, зачем она пришла на консультацию.
-Первая, — кивнула девушка и продолжила с интересом меня рассматривать.
Я немного смутился и неуверенно проговорил:
-Ваше положение, Полина Дмитриевна, сами понимаете, придает нагрузку ногам, но это обратимо естественно. Как только вы благополучно родоразрешитесь, и при правильной гимнастике вены придут в тонус и все наладится. Сейчас я могу только порекомендовать больше отдыхать с приподнятыми ногами и неспешные прогулки. На последних сроках можно будет пользоваться компрессионными чулками, но это вам подробнее объяснит ваш гинеколог, — я неспешно сел за свой стол и наблюдал, как она надевает обувь. Я все не мог понять цели ее визита. Неужели она из за этой маленькой венки, которая не приносит ей дискомфорта, сразу же пошла к хирургу? Хотя, женщин вообще сложно понять, тем более беременных.
-Вы сразу обратились ко мне, хотя это еще не хирургическая патология, вас что то еще беспокоит? – поинтересовался я, так как захотелось успокоить беременную девушку.
-Да, беспокоит. Марина Смирнова, — она с вызовом посмотрела на меня, а я удивился, услышав родное имя. И тут же, наконец, вспомнил, что в телефоне Марины видел фотографии их обеих.
-И меня она очень сильно беспокоит, — кивнул я, — это она вас послала ко мне?
-Нет! Что вы, она не знает, что я здесь, и надеюсь, это останется между нами, иначе она не простит меня, — беспокойно проговорила девушка. А я улыбнулся. Вот значит с кем она дружит, ну не удивительно, они обе стоят друг друга. Обе такие интересные и добродушные.
-Глеб Валерьевич, простите, я не займу много времени. Хочу только сказать, что мне не безразлично, что с ней происходит. Я желаю ей только хорошего, поэтому я здесь. Понимаете, она многое пережила и ее прошлое, связанное с появлением Сони, это не то чем можно гордиться, и она сама это понимает. Я не могу вам всего сказать, может, она когда-нибудь сама расскажет, — девушка серьезно посмотрела на меня.
Наверняка она думает, что Марина не рассказывала мне про их эксперименты с донорской спермой, и намекает на это. Но блин! Как этот пизд*ц может быть правдой? Она напилась и рассказала мне трешовую историю, придуманную на ходу из где-то случайно услышанных слухов и сплетен. Ну не могу я заставить себя поверить в это!
-Можно просто Глеб. Знаете, Полина Дмитриевна, я очень серьезно отношусь и к Марине и к Соне. Понимаю и благодарю вас за беспокойство о них, — я кивнул ей.
-Можно тоже, просто Полина. Знаете, Глеб, Марина может казаться холодной и отстраненной, но, поверье мне, она всегда принимает все близко к сердцу и очень переживает, — Полина сжала губы и опустила взгляд в пол.
А я переваривал ее слова в голове. Точно! Холодная и отстраненная – это все про Марину. Ведь именно так она ведет себя и с дочерью и со мной, если не считать моментов нашей ночи и последнего поцелуя у машины. Значит, Полина намекает, что я не безразличен ей, и она тоже что-то чувствует ко мне. Это очень хорошо, но что все-таки нужно этой рыжей симпатичной подруге?
Полина подняла на меня взгляд и медленно продолжила:
-Вот я работаю акушером-гинекологом уже десять лет. Родов принимала бесчисленное множество. Все понимаю, и как матка сокращается, как ребенок поворачивается, рождается, и как правильно дышать и тужится, но я вот сама первый раз беременна и знаете, я в шоке от себя. Ведь я ужасно боюсь. Боюсь, что что-то сделаю не правильно, боюсь навредить ему, боюсь стать причиной его проблем со здоровьем, — обеспокоенно произнесла Полина, и я заметил ужас в ее глазах. Она набрала побольше воздуха и продолжила:
-Когда мы с мужем задумались о ребенке, я представляла себе все в радужном свете, но сейчас мне очень страшно, но мне придется родить. Ведь раз уж я решилась, то должна до конца нести ответственность, — девушка с вызовом посмотрела на меня.
Я шире раскрыл глаза от услышанного. Я ничего не понимал, что она имеет в виду. О чем она? Как ее беременность может быть связана со мной и Мариной?!
-Вы говорите о чувстве долга перед ребенком? – быстро проговорил я, пытаясь понять ее.
-Я говорю о смелости и решимости на важные поступки, — она опустила свои зеленые глаза на наручные часы и проговорила: — о, время закончилось. Мне пора. Подпишите квитанцию, Глеб, я оплачу в кассе.
-Стойте! Не надо вам ничего платить, — я порвал ее квитанцию на две части, — Полина, вы так говорите, мне сложно понять все это..
-Но вы поймете, вы умный, — она весело кивнула и, попрощавшись, вышла из кабинета.
Я откинулся на спинку кресла и закрыл лицо руками. Что происходит?! Почему она говорит какими то загадками. Я вообще не осознаю, что происходит между мной и Мариной! Смелость и решимость для чего? О чем я должен думать?!
Я вышел из кабинета и вернулся в свое отделение. Проработав с отчетами до вечера я решил перед тем как поехать домой немного подышать свежим воздухом. Остановил свой автомобиль возле набережной и вышел из него. Я медленно прошелся, наблюдая за спокойной гладью воды. Я вспоминал, как провел время на даче с Мариной и Соней. Они обе, конечно, вызывают во мне самые теплые чувства. Соня очень открытый и добродушный ребенок. Она так обнимала меня, что я терял дар речи от умиления. А Марина открылась мне с новой стороны, когда мы остались наедине вечером. Сначала она так стеснялась меня, но потом пристально смотрела на меня светлыми голубыми глазами и чувственно облизывала губы. А как она смутилась, когда рассказала про свои месячные! Я не на шутку завелся и уже представлял, как раздвину ее ноги и буду долго смотреть на то, как изливается из нее вязкая горячая кровь, затем, я бы пробовал ее языком. Я был не против весь измазаться в ее крови, подарив настоящее наслаждение нам обоим. Черт, я был готов взять ее прямо на том кресле, но решил не пугать своим напором и только крепко держал ее в своих руках. Я закурил, вспоминая, как неловко Марина зажигала сигарету. Я ощутил тяжелую тоску по ним обеим. А может позвонить, спросить как дела? Или сделать сюрприз и приехать к ним? Нет, ехать не надо, ты снова устал и выглядишь так, как будто не спал два дня, нечего пугать их. Я набрал номер Марины, и она ответила на звонок:
-Привет.
-Привет. Как дела?
-Нормально, вот с Соней ужинаем, а ты как? – ее приятный голос звенел в моей голове.
-Я.. я тоже ничего, — растерянно произнес я. И о чем с ней говорить? Что я могу сказать? Спросить: «не знаешь, твоя подруга приходила, говорила про решимость к поступкам, что она имела в виду??» Я покачал головой.
-Глеб? Что ты молчишь? – из раздумий меня вывел ее голос
-Да да, я здесь. Хотел сказать, что улетаю в субботу в Лондон на конференцию. Меня не будет до среды.
-Понятно, ну хорошего тебе пути. Ты позвонишь, как приземлишься? – слабым голосом произнесла она.
Я усиленно закивал и ответил:
-Да-да, конечно.
-Странный ты.. наверно устал снова, может приедешь, поужинаешь с нами?- шумно вздохнула она.
-Нет спасибо, но нет. Со мной все в порядке, ладно, пока! – поспешно произнес я.
-Пока!
Я отключил телефон. Вот же дурак, не мог нормально с девушкой пообщаться! Зачем и звонил вообще. Говорил я себе и улыбался. Стоял и показывал все свои зубы, глядя на спокойную гладь Невы. Неужели мне так повезло: ведь это я был с этими девочками на даче, меня Соня целовала в щеку, в моей машине мы пели те детские песни, и это меня Марина спрашивала про все на свете! Это я видел ее разгоряченную в бане в одном полотенце, и вообще без ничего. Это я стал невольным свидетелем их с дочерью истерики с плачем, по поводу Сониной тоски по отцовской любви. Вместе с радостью от осознания своей значимости для них, во мне зародилась тревога. А что вообще делать дальше? Каждые выходные приглашать их на дачу, уговаривать Марину на регулярную близость, так как воздерживаться больше нет сил, а другие женщины не вызывают и процент тех эмоций, которые зарождает во мне Марина. Сквозь свои раздумья я услышал недалеко от себя голос и повернулся в сторону. Невдалеке, оперевшись на перила, стояла невысокая молодая девушка с двумя длинными блондинистыми косами. Она крутила в руке одну из косичек и эмоционально говорила в телефон:
-Я значит, вся плачу от умиления, а он притянул меня к себе и проговорил: А как насчет тебя? Я смотрю на него сквозь слезы, а он достает руку из кармана с коробочкой. Садится на колено и на меня смотрит. Говорит что любит, что благодарит за понимание, просит прожить всю жизнь с ним. И такой: выходи за меня, — девушка послушала, что ей отвечают и продолжила: — я от неожиданности ничего и выговорить не могла. Стояла, как дура, прикрыв рот рукой, пытаясь остановить слезы. О, милая я такая счастливая!
Девушка прошла дальше то тротуару, и я уже не мог слышать ее. Такая молодая, а уже замуж выходит. Но ведь если счастлива, почему бы и нет. И в тот же миг меня осенило. Свадьба! Предложение руки и сердца и совместная жизнь – вот про что говорила Полина. Она намекала, да я и сам понимал, что простые свидания и отношения типа парень/девушка никак нельзя предлагать Марине. Не в нашем возрасте, и не для Сони объяснять, кто такой парень ее мамы и зачем он вообще нужен. Я судорожно закурил еще одну сигарету. Что я вообще знаю о семейной жизни? Смогу ли я быть примерным семьянином, да и с чего я взял, что Марина согласится на это. Я почти уверен, что она никак не могла сказать подруге, что готова выйти замуж хоть за первого встречного, поэтому вряд ли она вообще задумывается о замужестве. А может все женщины мечтают о замужестве? Да какой я к черту муж? Я допоздна пропадаю на работе, дежурю. Я ничего не знаю о детях, как их воспитывать, как их лечить? Педиатрия у меня была на шестом курсе университета, я же ничего не помню! Может, почитать учебник…
Я нервно дошел до машины, доехал до дома, поужинал и завалился спать. Загрузившись мыслями о браке, я рано проснулся и решил ехать на работу. На утреннем собрании я был погружен в себя и мало что соображал. А что если своих женатых друзей спросить о свадьбе? Они-то точно скажут, как решиться на такое. Раньше, я не спрашивал их такое, просто отгулял на их свадьбах, даже не задумываясь, как они создавали свои семьи.
-Мужики, надо срочно поговорить, быстро ко мне, — я схватил за плечи Пашу и Колю и затолкал к себе. Запер дверь своего кабинета изнутри, и устало опустился на диван:
-Надо поговорить.
-Глеб, у меня обход с заведующим, может позднее? – Коля посмотрел на меня.
-Да, у меня вообще первая операция, я же сегодня раньше уйду, — Паша поддержал его.
-Мужики, все понимаю. Но мне нужно знать, что вы скажите. У меня только один вопрос.
-Странный ты, Глеб, что-то. Ладно, спрашивай, — махнул рукой Паша.
-Мне очень интересно, как вы решились на брак, как сделали предложение?
Друзья посмотрели друг на друга и громко рассмеялись. Успокоившись, Коля произнес:
-Вот значит, почему ты такой задумчивый, нашел себе даму наконец? Скоро будешь приходить на работу в глаженых рубашках и с горячими обедами? Расскажи, кто она?
-Да это не важно, ответьте мне! – попросил я.
-Да он просто захотел почувствовать прелесть регулярного секса, да? – улыбаясь, произнес Паша, игнорируя меня.
-Дураки. Я серьезно. Как вы сделали им предложение и что до этого было? Как вы пришли, к тому, что бы предложить? – я смущенно посмотрел на них обоих.
-Ахахха, ладно. Я расскажу, но тебе не понравится, – начал Паша, широко улыбаясь, — мы с Ленкой уже пол года встречались, а жили уже месяца два вместе. Меня все устраивало, как то хорошо с ней было, спокойно. Не знаю, ну кайфово в общем. Вот в один из вечеров мы, значит, в постели, кхем, ну уже приближаемся к кульминации, она сверху и тут она сама сокращает свои мышцы там, внутренние. Я охренел, мужики, кончил в ту же секунду и проорал: выходи за меня, сучка!
Довольный Паша уставился на нас, а Коля громко рассмеялся на его рассказ. Я улыбнулся и покачал головой:
-И почему я не удивлен. Вы с ней оба психопаты.
-Да, мы стоим друг друга, — Пашка весело посмотрел на нас.
Коля успокоился от смеха и сказал:
-Знаете, у меня, естественно не такая эмоциональная история. Мы же начали жить вместе в одной квартире с ее мамой. Через месяц такого проживания, я понял, что будущая жена мой лучший друг по борьбе с тещей. Она как могла, облегчала мне жизнь с ее нервной мамашей. Что бы скорее съехать от тещи я со следующей же зарплаты купил кольцо, оплатил ресторан и сделал ей предложение.
-Как мило, вот это я понимаю, — я добродушно улыбнулся Коле. Мой друг ухмыльнулся и продолжил:
-К счастью, после свадьбы наши жены сдружились, и я теперь тоже понимаю, о чем ты говорил, Паш. Тренированные вагинальные мышцы творят чудеса, — он подмигнул Краснову. Тот громко рассмеялся и показал ему ладонь:
-Хорош, брат. Давай пять.
Я махнул на них рукой и выпроводил смеющихся друзей из своего кабинета.
Ничем они мне не помогут, ведь у меня с ними совершенно разные ситуации. Никто не женился на женщине с ребенком и, тем более, после месяца знакомства. Что мне-то делать? С кем поговорить, кто поймет и выслушает все мои страхи и сомнения. Как бы сумашедше это не выглядело, но я решил поговорить с мамой. Она сможет выслушать и, надеюсь, посмотрит на ситуацию со своей стороны.

Источник