Опять перешли на «вы»
Глава 20
Марина
-Вот так вот мы их! – весело проговорил шеф. На экране компьютера я увидела его улыбающееся лицо.
Я кивнула в ответ:
-Вы так рады. Я благодарю вас за помощь.
-Марина, ты тоже молодец! Что ты наговорила на собрании, что менеджер из отдела продаж тут же рассказала все Блохину? Тот понадеялся на нас, что раз уж мы доверяем казахам, значит полностью проверили их, и побежал к Шабанскому уговаривать его на сделку. А тот, видимо, стареет, не удосужился и на смету взглянуть.
-Они вам уже звонили, угрожали?
-Ахахах, да нет, Марина. Пусть только сунутся. Сами виноваты, нечего вербовать наших сотрудников. Кстати, ты уволила ее? – шеф просто светился от счастья победы.
-Да, она умоляла дать ей еще шанс, что у нее дети, но, для примера всем остальным, я была вынуждена, — я сдержано сжала губы.
-Я понимаю, увольнять всегда не легко, но, вспомни, сколько денег мы потеряли, когда упустили сделку с африканцами?! Греет душу то, что Шабанский потерял почти в два раза больше! – Петр Ильич весел подмигнул мне.
-Вы так здорово все придумали!
-На самом деле, схема с подставными партнерами старая, еще в 90-х мы с Шабанским вместе разводили так. Не зря меня Таня называет бандитом, намекая на мое темное прошлое.
-Петр Ильич, помните, вы обещали мне отпуск! – робко попросила я.
-Ой, конечно! Хоть когда, я на радостях, хоть всем филиалом отдыхайте месяц!
-Да нет, мне хоть бы недели две.
-Хорошо, до конца недели поработай, раздай дела, что бы без тебя не отдыхали на работе, и иди. Поедите с Соней куда-нибудь?
-Думала на юг съездить, но что почитала отзывы, подумала, Соня еще маленькая для путешествий. Может, в следующем году. А так, у родителей будем. Надо им на участке помочь.
-Тоже хорошо, ну, приезжай к нам. Мы всегда рады.
Я горячо поблагодарила начальника и выключила Скайп. Н-да, признаться, я впервые участвовала в таком серьезном обмане, и не до конца верила, что шеф все же решится развести на большие деньги фирму Шабанского. Мне было немного совестно перед Глебом, ведь я так подло поступила с его братом, но я не могла по-другому, ведь я полностью подчиняюсь начальнику, и эта работа — мой единственный доход, из которого я обеспечиваю себя, Соню и помогаю родителям.
Я выдохнула и посмотрела на часы. Сегодня среда, а значит, Глеб прилетает вечером. Надеюсь, он позвонит, и мы поговорим или встретимся. Ведь за все время, пока его нет, я получила лишь короткое смс — «Я прилетел. Все хорошо». Мне было жутко мало этого. Я скучала по его голосу, по мягким рукам, обвивающим меня за талию, и умным глазам, которые, казалось, понимали все, что происходит внутри моего сердца лучше меня.
Закончила работу и заехала в магазин. Мы с Соней решили приготовить мясные тефтельки. Я специально купила больше фарша, что бы, когда Глеб позвонит, пригласить его на ужин. Но мой телефон молчал. Около семи вечера, когда мы с Соней поели, и она ушла играть в комнату, я грустно мыла посуду, мой взгляд непроизвольно задержался на противне с оставшейся порцией. Я до боли сжала губы и продолжила безучастно мыть тарелки. Когда Соня уже мирно спала в своей кроватке, я ворочалась на постели, пытаясь уснуть, и не дать подступившим слезам выйти наружу. Как бы ни радовался мой шеф от успехов в бизнесе, как бы я ни была счастлива долгожданному предстоящему отпуску, итог дня был один: он не позвонил.
Он не позвонил и в четверг.
Он не позвонил и в пятницу, когда я готовила документы и рассказывала сотрудникам о задачах работы на время моего отпуска. В пятницу, когда на факс фирмы пришел документ на мое имя. Я распечатала красивый листок, на котором увидела приглашение:
«Уважаемая Марина Петровна!
Мы будем рады приветствовать Вас и Вашу дочь на праздновании двадцатилетия со дня образования фармацевтического холдинга «Мед-фарм». Мероприятие пройдет в дружеской атмосфере тепла и уюта. Для удобства времяпрепровождения Софии Петровны, вы сможете воспользоваться нашими возможностями аниматора и опытного воспитателя. Выражаем признательность, если Вы поспособствуете приходу на празднование нашего счастливого успеха вашего покровителя, Петра Ильича Гончарова с супругой, если Татьяна Михайловна благоволит вашему обществу.
С уважением и с надеждой на скорую встречу, генеральный директор «Мед-фарм» Альберт Виканорович Шабанский.»
Я дважды прочитала приглашение, не веря своим глазам. Я быстро набрала шефа и услышала его голос:
-Вот только собирался тебе звонить.
-Вы получили приглашение?
-Да. Вот, значит, как решили ответить за нашу выходку! Смотри как красиво пишет…так так… что типо приглашает с супругой… а вот: «будем рады Вашей протеже Марине Смирновой с прекрасным ребенком – Софией Петровной, если это не вызовет разногласий в вашем благословенном семействе!»
-Вот блин! И мне написали: «..выражаем признательность, если Вы поспособствуете приходу вашего покровителя, Петра Ильича Гончарова с супругой, если Татьяна Михайловна благоволит вашему обществу..»!
-Вот же все не успокоятся! По-любому, Шабанский лично писал такие приглашения, что бы уколоть каждого гостя.
-И вы пойдете?
-Не вежливо отказываться, они же так постарались. И ты иди, Соню возьми, развеетесь, ты же все равно в отпуске будешь.
-Но, Петр Ильич, может мне лучше не ходить, все только и будут говорить, что Соня ваша, а после того, как мы их обманули, могут вообще, что-то опасное сделать.
-Да брось, я не думаю, что Алик будет таким заниматься.
-Он, может, нет, а вот Егор Блохин очень даже готов порвать кого угодно, за такое.
-Не бойся, Марина, я никогда тебя не дам в обиду. Этот Блохин пусть локти кусает, что его так надули, это не наши проблемы. Знаешь, я думаю, праздник устроили не просто так.
-Что вы имеете в виду?
-Алик стар, и сам это понимает, он не справляется с контролем за фирмой. Не пора ли ему отойти от дел?
-Вы думаете, он объявит о завершении своей работы? А что с фирмой? Ее распродадут? Хотя, он точно нашел замену, и я догадываюсь кого.
-Вот-вот. И предстоящая через месяц свадьба Блохина с его дочерью, чем не повод уйти на покой. Денежки так и так останутся в семье, а фирме нужен свежий, энергичный руководитель.
-Да, Блохин не зря сделал ставку на его дочь.
-Ну, это ничего, ты с ним знакома, так что трудностей в работе я думаю, не возникнет, — прозвучал голос шефа, а я про себя подумала «трудностей в работе может и нет, а вот с его братом точно будут». От воспоминаний о Глебе я загрустила:
-Праздник через неделю. Вы приедете?
-Да, как раз в следующую субботу утром, надеюсь, увидимся с тобой.
-Хорошо, до свидания.
Я отключила телефон. Вот дела, я искренне удивлена приглашению. Не думала, что моим присутствием заинтересуется Шабанский, с другой стороны, он пригласил нас с дочерью, что лишний повод посплетничать про наши с шефом отношения. Это приглашения немного отвлекло меня от грусти, но я тут же углубилась в себя от разочарования. Неужели Глеб так болезненно воспринял конфликт между мной и Егором? Теперь он на стороне брата и решил больше не общаться с женщиной, которая увела приличную сумму денег из под носа Егора? Ну ни как не хотелось верить в это! Он же говорил, что ему наплевать, что происходит в наших фирмах, и ему без разницы кто из нас выиграет я или Егор. А если он врал? Боже, тогда он врал и во всем другом! Или я уже надумываю себе разных проблем… Но почему же ты не звонишь, Глеб?!
Я собрала свои документы и спустилась на первый этаж офиса. Невдалеке от специально оборудованной комнаты для курильщиков я увидела нашего айтишника – Алексея. Я окликнула его и подошла ближе.
-Алексей, есть дело. Ты поможешь, только так, что бы никто не узнал об этом, — стесняясь себя, я, заикаясь, посмотрела на парня.
-Конечно, Марина Петровна, — кивнул тот своей лохматой головой.
-Ты можешь научить меня курить? Я как то в школе пробовала, мне не понравилось, а сейчас очень надо, — я нервно достала из сумки новую пачку сигарет, которую, по непонятным до сих пор мотивам, купила на кассе супермаркета.
-Зачем это вам, Марина Петровна? Вы же не курите, и начинать не стоит. И тем более у вас отпуск же начинается.. Как это? – он растерянно посмотрел на меня. Он выглядел как подросток в своих мешковатых джинсах и футболке, не смотря на то, что сразу после университета он устроился к нам и уже успешно работает около года.
-Алексей, у меня личные мотивы. Тем более помощь начальству отразится на твоем авансе. Пошли.
Я решительно схватила его за руку и завела в комнату для курящих, где, к счастью, никого не было. Трясущимися руками я неумело вскрыла пачку и вставила сигарету в рот. Алексей сверкнул зажигалкой, и маленький огонек оказался у меня перед носом. Я вдохнула горький дым и откашлялась.
-Ничего, это с непривычки, — растерянно посмотрев на меня, произнес подчиненный.
Я сделала еще один вдох, и мои легкие наполнились вредным дымом. Какая гадость. Но ведь именно это чувствует ОН когда курит. Вот что нравится ему. Но как же противно!
Я сморщилась, сделала еще несколько затяжек и выкинула сигарету в урну.
-Вот и правильно, — коротко улыбнувшись, произнес Алексей.
-Слушай, никому не слова. И спасибо за помощь, а это я заберу, — я протянула ему пятитысячную купюру и взяла у него зажигалку.
-Конечно, я никому не скажу, спасибо, Марина Петровна, и хорошего отпуска вам!
Ничего не ответив, я кивнула и быстрым шагом вышла из офиса, отдохнуть от которого мне предстоит следующие две недели.
В выходные мы с Соней поехали к моим родителям. Я пыталась держаться все эти два дня веселой и жизнерадостной, что бы у мамы, папы и Сони и сомнений не было, что я счастлива в отпуске. С понедельника мы с Соней остались дома вдвоем. Папа ушел на работу в автомастерскую, где на пенсии подрабатывает механиком, а мама пошла в поликлинику на занятия лечебной физкультурой, а после она сказала, что зайдет к подруге. Мы с Соней пол дня готовили обед, прибирались дома и, когда она уснула положенным дневным сном, я вышла из нашего дома и села на скамейку на заднем дворе. Я еще раз проверила свой телефон. На сообщения Глеб не отвечал, не перезванивал, «Вконтакте» он не был онлайн со среды и не читал моих многочисленных сообщений.
Я решила позвонить в больницу и узнать, работает Глеб или нет. Девушка в регистратуре сказала, что приема к Блохину нет, так как доктор в отпуске за свой счет. Значит, он просто загулял в Лондоне и плевать хотел на то, что мы с Соней ждем его здесь. А что мне еще думать? Я больше никак не могу узнать о его состоянии. Звонить Егору бесполезно, после всего, что произошло на работе, он вряд ли будет слушать меня.
Прошла неделя с последнего сообщения Глеба о том, что он долетел. И все. Вот так, Марина, выглядит игнорирование — сказала я себе. Если раньше была надежда, что он перезвонит, то теперь и ждать не стоит. Прошла неделя. Пора осознать, что ты не нужна. Я растерянно обняла себя за плечи. Как же холодно в эту почти тридцатиградусную жару. Ведь только он мог согреть меня в своих ласковых объятиях.
Достав из кармана джинсов спрятанную пачку сигарет, я сжала ее в руке. Как же плохо. Может, попробовать еще раз? Я закурила. Медленно выпуская дым, я продолжала думать о Глебе. Что с ним происходит? Наверняка, он и не вспоминает обо мне. Ему без разницы, что происходит со мной. В попытках понять его ощущения, я травлю себя этими ядами, хотя это никак не вернет его ко мне. Я обреченно бросила выкуренную сигарету в сторону. Спустя секунду я уже ползала на коленях, судорожно ища ее в траве, что бы не дай бог, ее не нашли мои родители и Соня. Спрятав бычок в пачку, я вернула ее в свой карман, пообещав больше никогда не пользоваться ей.
Я попыталась не заплакать от обиды на все вокруг и вернулась в дом.
До конца вечера меня не отпускала грусть и разочарование в себе. Я невнимательно слушала разговоры родителей, безэмоционально читала сказку на ночь Соне. Когда она засыпала, то внимательно посмотрела на меня:
-Мама, а почем дядя Глеб не звонит? – я болезненно сжала губы и ласково проговорила, поправляя ее одеяло:
-А я тебе не говорила? Он звонил, сказал, что у него очень много работы. Сейчас много людей, кому нужна его помощь. Вот он всех и лечит. Так что не переживай, когда будет время, он, возможно, позвонит.
-А это скоро? – спросила дочь.
-Не думаю. Ладно, спи спокойно, и помни, бабуле никак нельзя рассказывать про дядю Глеба, — я поцеловала дочь в лоб и, выключив свет, вышла из ее комнаты.
Игнорируя разговоры с мамой, я рано легла спать.
На следующий день папа все так же ушел на работу, а мы с мамой решили прибрать грядки с клубникой, которая уже исчерпала свои возможности и отдала за сезон нам столько ягод, сколько могла. Копаясь в земле, я невольно вспомнила, как Глеб собирал нам клубнику, как заботливо мыл ее для меня и для Сони. Неужели все закончилось так? Хотя, для него наверно особо ничего и не было, ну переспали один раз, когда были пьяными, потом погуляли по Москве, провели день на даче. А мне запомнилась каждая наша встреча, каждое его слово, каждый жест заботы в сторону меня и Сони. Я напридумывала себе воздушных замков, хотя не смогла вызвать в нем и малейшего интереса.
-Маруся, — мои размышления прервал голос мамы. Я подняла голову и увидела, что она внимательно смотрит на меня. Мама посмотрела в сторону и, убедившись, что Соня весело бегает на лужайке и не услышит нас, проговорила:
-Дочь, что с тобой происходит?
-А что такое, мам? У меня все нормально.
-Не ври мне, я же вижу, что, что-то не так. Ты в отпуске, а настроение такое, как будто на работу завтра к восьми.
-Нет, мам, все хорошо, правда. Мне здесь очень хорошо, я так славно отдыхаю, — я постаралась улыбнуться, но вышло с трудом.
-Ты можешь мне доверять, Марина. Тебя уволили, и ты боишься сказать, или, о Боже, ты больна? Я приму тебя любой, в чем дело? – строго спросила она, а я напряглась, раз уж она назвала меня Мариной, значит, дело серьезное и она не отступится, пока не узнает правду.
-Что ты напридумывала? Меня не уволили, я, правда, в отпуске. Можешь Петру Ильичу позвонить. И у меня ничего не болит, — ответила я. Эх, да как это не болит? После всего что происходит, сердце не может не болеть..
-Это мужчина? – слабо улыбнувшись, догадалась мама.
В моих глазах заблестели слезы, и я опустила голову. Заметив это, мама громко вздохнула:
-И ты, конечно же, ничего не расскажешь мне.
Я проглотила неприятный комок в горле и встала на колени на прохладную землю перед мамой. Я сняла перчатки, взяла ее руки в свои и проговорила, глядя в любимые светлые глаза:
-Мама, я бы очень хотела, но не могу тебе ничего рассказать. Тебе просто не нужно знать всего. Я хочу, что бы ты была ограждена от проблем и разочарований.
-Я думала, заслуживаю большего доверия, — сдержано кивнула она.
-Заслуживаешь, я неблагодарная дочь, знаю. Но я так хочу ограничить тебя от переживаний.
-Как я могу помочь тебе, ничего не зная? Просто смотреть как моя, и так худая дочь, тает на глазах? Ты предлагаешь мне бездействовать?
-Нет, просто дай мне время пережить все самой. Я же сильная, в тебя, и обязательно со всем справлюсь. А ты можешь больше времени проводить с Соней, что бы она не чувствовала себя обделенной.
Мама покачала головой и встала на ноги, отряхнув свои рабочие брюки от земли:
-Я очень разочарована, Марина. А если тебя обидели, унизили, предали?! Как нам с папой защитить свою дочь, если мы ничего не знаем?! Ты забываешь, что мы семья. У нас общие радости и общее горе.
Я опустила голову и сквозь пелену подступивших слез увидела, как мама уходит домой. Как же гадко так поступать с любимой мамочкой. Но что мне делать?! Она так благодарна мне и Глебу! Всем своим подружкам рассказывала, какой он хороший доктор, какие чудеса творит в своем отделении, где людям грозит ампутация, а он их ставит на ноги! Она так восхищена им, а мне, что, сказать ей, что этот хваленый доктор не звонит мне неделю, и, видимо больше не хочет со мной даже общаться, не говорю уже и о большем. Не хочу, что бы она думала о нем плохо, пусть лучше дуется на меня, я больше достойна ее порицания.
Весь вечер мама игнорировала меня, весело болтая с Соней. Папа не понимал, что происходит, и лишь растерянно смотрел на нас.
Я снова легла спать, и поняла, что жизнь постепенно разрушается, ведь вслед за Глебом, я потеряла любовь моей мамы.
На следующий день я проснулась совсем разбитой, и не хотелось вылезать из постели. Через силу я заставила себя встать и прошла на кухню, где уже во всю хозяйничали мама с Соней.
-Мама, а мы олашки приготовили. Садись! – Соня весел
Источник
Опять перешли на «вы». Глава 20. Марина. -Вот так вот мы их! – весело…
