Просто Вера. Часть 21. — Как такое может быть? Нет, вы скажите мне, юная…

Просто Вера. Часть 21
— Как такое может быть? Нет, вы скажите мне, юная барышня, почему у вас в кассе снова недостача?
— Юлиан Семенович, я же вам говорила, что приняла кассу уже с недостачей! И на прошлой неделе тоже!
— Вчера работала Карина. Она передавала вам кассу при мне, и всё было в порядке. Как же так получилось, что в конце дня вы не досчитались денег?
Вера от огорчения не знала, что ответить. За спором они не заметили, как звякнул колокольчик на входной двери.
— Вы рискуете остаться без работы. Я не потерплю воровства в своем магазине.
— Юлиан Семенович, я чем угодно клянусь, что посчитала кассу после ухода Карины, и денег в ней было меньше, чем должно быть по продажам! Сами посмотрите по чекам…
— Я вам не верю, Вера. Придется снова покрыть недостачу из вашей зарплаты.
Вера готова была расплакаться. До стипендии оставалась неделя, в кошельке лежали последние деньги на автобус.
— Прошу прощения, можно вас отвлечь?
Вера резко подняла голову. Перед ней стоял Сергей.
— Чём могу вам помочь? – хозяин превратился в саму любезность.
— Меня зовут Сергей Сергеевич Вересков, я преподаватель этой юной особы в художественном училище и куратор ее группы. Мне показалось, у вас возникли в отношении неё нехорошие подозрения?
Юлиан Семенович поправил очки.
— Ну что вы, это наши внутренние рабочие процессы, не стоящие вашего внимания…
— Как же не стоящие? Я как педагог и куратор осуществляю на эту студентку воспитательно-педагогическое воздействие. Так сказать, ваяю её молодую душу, а тут такое дело – обвинение в воровстве! Это достойно самого пристального моего внимания.
Юлиан Семенович неловко повернулся.
— Я ни в чем не обвиняю Веру: как всякая юная творческая натура, она неопытна и порой невнимательна в точных математических операциях, поэтому допускает досадные ошибки, которые приводят к недостаче…
— В какую сумму получилась, как вы выражаетесь, «ошибка» творческой натуры?
Юлиан Семенович сверился с записями.
— Полторы тысячи.
Сергей достал кошелёк и положил на витрину деньги.
— Я знаю Веру больше года и могу с уверенностью сказать, что она достаточно добросовестна и внимательна во всем, за что берётся. Надеюсь, вы справедливо разберетесь в этой истории, а сейчас нам пора. Насколько я знаю, ее рабочий день уже пятнадцать минут как закончен.
Вера, не дожидаясь одобрения начальства, схватила пальто и выскочила из-за прилавка на глазах изумленного Юлиана Семеновича. На улице Вере пришлось догонять Сергея: он шел довольно быстро и явно был недоволен.
— Сергей Сергеевич, зачем вы это, не стоило…
— Это часто бывает?
— На четвертый раз я сбилась со счета. Основная продавщица Карина работает в магазине давно, а ее сменщицы дольше нескольких месяцев не задерживаются, и я уже поняла, почему. Она иногда продает книги и кладет деньги себе в карман. Еще часто берет деньги из кассы на свои нужды и возвращает не всю сумму, но её ни разу ещё не поймали за руку.
— Почему ты не рассказала ему об этом?
— Вы думаете, он бы мне поверил? Продавцы постоянно меняются, а Карина как работала, так и работает, он доверяет ей. Если бы я рассказала, это выглядело бы так, словно я намеренно пытаюсь ее оговорить, а проверить мои слова невозможно.
Они шли по тонкому слою только что нападавшего ноябрьского снега: он тихо ложился на землю в наступающих сумерках, нежно касаясь лиц прохожих и оседая на толстом вязаном шарфе Веры, намотанном по самые уши. Сергей шел рядом, пряча руки в карманы черного элегантного пальто.
— Можешь мне кое-что пообещать?
— Всё, что угодно.
— Не стоит так категорично, – он серьезно посмотрел на девушку. — А если я тебе предложу нырнуть в ледяную Неву?
— Не предложите, поэтому и соглашаюсь.
— Ах ты хитрая лисица! – засмеялся Сергей. – Допустим, в Неву не предложу, но пообещай мне больше не работать в этом магазине. Если всё обстоит так, как ты говоришь, рано или поздно твоя сменщица тебя подставит, и в этом случае ты вряд ли отделаешься полутора тысячами.
— Сергей Сергеевич, вы, конечно, правы, нечего там делать. Но ведь мне нужно на что-то жить, стипендии едва хватает на еду. А в магазине уж очень удобный график, да и к училищу близко…
— Этот вопрос мы решим. У меня есть на примете халтура…
— А как же ваши принципы? Как же «художник не должен терять ради минутного заработка свой профессионализм»? Или мне нечего терять? – лукаво посмотрела на него Вера. Это была отсылка к недавнему разговору Сергея с заведующим отделением: они сидели в столовой за соседним столом с Верой и ее однокурсницами. Заведующий отделением, человек в преклонных летах, доказывал Сергею, что в современных реалиях халтура – это способ выживания, а Сергей настаивал, что стоит только взяться, как талант сразу оказывается под угрозой растраты, это влияет на качество работы, формирует наплевательское отношение к делу, отношение к недочетам «сквозь пальцы».
— Подслушивать чужие разговоры некрасиво, Светлова, — строго сказал Сергей.
— Простите, но вы сидели прямо у меня за спиной. Не могла же я уши заткнуть…
— Тоже верно. Моё мнение о халтурах и их влиянии на качество работ студентов остается неизменным. Но я тебе порекомендую халтуру, где не терпят низкого качества. В одну дорогую студию эксклюзивных подарков требуется художник-портретист. Оплата сдельная, объем работы договорной: у них несколько художников-студентов, работа распределяется между ними. Возьмешься?
— Конечно, вы же мне плохого не посоветуете.
— Договорились… Мы пришли.
Здание Мариинского театра всегда вызывало у Веры чувство благоговения.
— О чем задумалась? – спросил Сергей, помогая ей снять пальто и сдавая его в гардероб.
— О том, что этому зданию эпохи классицизма уже почти сто пятьдесят лет, — сказала она, оглядывая холл. В джинсах и теплом свитере Вера казалась себе ужасно неуклюжей, нелепой и плохо одетой: вокруг ходили дамы в вечерних платьях, с прическами и клатчами на тонких ремешках или цепочках. Сергей был одет в строгий костюм, и она очень жалела сейчас, что не оделась утром в платье.
– Представляете, сто лет назад зрителей к нему подвозили экипажи, запряженные четверкой породистых лошадей, по этим коридорам ходили элегантные дамы с веерами из страусиных перьев, джентльмены в сюртуках и цилиндрах. Их давно нет, а здание всё стоит…
— И через сто лет будет так же, а сюртук и цилиндр можно хоть сейчас надеть. Пойдём, у нас первый ряд балкона.
Они поднялись наверх по лестнице, вошли в зал и заняли места на зеленых бархатных стульях с резными спинками. Вера перегнулась через парапет, рассматривая партер. Из оркестровой ямы доносились звуки настройки инструментов. Сергей положил рядом с ней программку, на которой значилось «Римский-Корсаков «Царская невеста».
Оркестр был великолепен. Конечно, Вера неоднократно бывала в этом театре, но каждый раз у неё захватывало дух, как впервые. Она внимательно рассматривала костюмы и декорации, наслаждалась сопрано Марфы, осуждала Грязнова. Глубоко тронула Веру Ария Любаши: у исполнительницы был такой мощный проникновенный голос, а слова – такими драматичными, что она от напряжения сжала руки на коленях.
Сергей, увидев этот непроизвольный жест, положил свою руку на руку Веры и крепко ее сжал. У девушки закружилась голова. К лицу вдруг поднялся жар, дыхание участилось. Сергей заметил это и спросил шепотом:
— Что с тобой? Тебе нехорошо?
Вера посмотрела на него.
— Нет-нет, всё нормально… Мне Любашу жалко.
Сергей понимающе кивнул и повернулся к сцене. Он все еще крепко держал ее руку, и Вера терзалась сомнением: она понимала, что это нехорошо, что она должна немедленно убрать руку, но как ей этого не хотелось! Как было приятно это маленькое, словно бы ничего не значащее прикосновение, какую эйфорию оно вызвало в ее душе!..
* * *
«Здравствуй, Вера.
В Архангельске, как всегда, мороз и солнце. И снег. И ветер. И еще град бывает.
У меня все хорошо. Надеюсь, и у тебя тоже. Наш завхоз уже смеется надо мной, что твои письма где-то застревают, но однажды их найдут и привезут целый грузовичок. Маленький такой грузовичок на полтонны. И будет в них нечто вроде «Да с ума ты сошел?! Я тебе на каждое письмо отвечаю, а ты спрашиваешь, почему я молчу».
В честь наступления зимы нам выдали теплую одежду. Мы похожи в ней на чекистов из старых фильмов, только цветом и отличаемся. Недавно в училище приезжал с концертом «Северный хор», нам всем очень понравилось. Дома всё хорошо, я туда звонил недавно.
Как твои дела, Вера? Как ты живешь?
Ответь, пожалуйста… если найдешь время.
Всегда твой, Денис»
Источник